Илья Коровин рассказал о феномене отрицательных котировок нефти

Независимый инвестор Илья Коровин принял решение координировать действия трейдеров, получивших убытки на Московской бирже в результате отрицательных цен на нефть сорта Light Sweet. "Финам" решил узнать, как он оценивает действия биржи и брокеров в этой ситуации, и о том, как этого избежать в будущем и как решается вопрос на Западе.

Максим Клягин, руководитель пресс-службы ГК "ФИНАМ": Илья, за вами закрепился имидж борца за права российских трейдеров, которые пострадали от несовершенства биржевой инфраструктуры. Я знаю, что вы недавно возглавили комитет, который будет разбирать ситуацию, связанную с теми убытками, которые понесли игроки в результате действий биржи, когда ушел в ноль WTI. Какие планы в рамках этого проекта, что вы уже сделали и что собираетесь предпринять?

Илья Коровин, независмый биржевой консультант: Сразу поправлю: WTI ушел не в ноль, а до минус $37 - разница существенная. За "ноль" мы как раз будем сейчас и бороться. Это одна из целей. Саму предысторию рассказывать, наверное, нет смысла. Все всё знают.

Максим Клягин (МК): Думаю, ваш взгляд будет интересен.

Илья Коровин (ИК): По хронологии событий мой взгляд будет мало отличаться. Тезисно: 20 апреля этого года произошла ситуация экстраординарная на Чикагской бирже. Впервые в истории мировых бирж финансовых рынков актив, какой как нефть - товар, стал стоить временно отрицательную цену. Это происходило всего лишь несколько часов, но катастрофа произошла потому, что именно в это время во всем мире отсекался расчетный контракт на самый ближайший на тот момент - майский - фьючерс на WTI. Катастрофа усугубилась тем, что не только Чикагская биржа, но и многие другие биржи торговали реплику этого контракта, в том числе и Московская биржа. В мире практически никто, кроме Чикагской биржи, не был готов к отрицательным ценам ни с точки зрения программного обеспечения, ни с точки зрения готовности стратегий, ни с точки зрения нормативных актов. Впоследствии весь мир признал, что это не было проблемой конечных потребителей биржевых услуг, мы называем частных трейдеров, частных инвесторов. Это была проблема индустрии. Таким образом, и в Китае, и американские брокеры, и индийские так или иначе сняли финансово эту проблему, и уже решают на более высоком уровне - в судах, где-то убытки взяли на себя брокеры. А на Московской бирже произошла двойная проблема. Первое: на Московской бирже торги были остановлены не на нулевой отметке, ниже которой она не могла торговать в принципе, а на отметке $8,84, за несколько часов до экспирации. Таким образом, и времени намного меньше было предоставлено участником торгов. Примерно 1 час 40 минут на Чикагской бирже с $8 до нуля торговалось, через час цена ушла в отрицательную зону. А все, кто был на Московской бирже, весь этот 1 час 40 минут было заморожено на отметке около $9.

МК: Вы считаете, что лучше бы дали торговать экспирацию?

ИК: Безусловно. Тут даже дело не в экспирации. А дело в том, что хотя бы вот это время, пока цены спускались до нулевой отметки, у людей была возможность сокращать свои риски, как-то перестраивать позиции. Но самое главное, что и у брокера была эта возможность... В рамках своих регламентов, маржин-коллы если бы у клиентов срабатывали на $6, на $5, на $4, брокеры могли бы закрывать, а так в этой ситуации и брокеры ничего не могли бы сделать. То есть, эта ситуация была катастрофична для всех, кроме Московской биржи. Да, Московская биржа говорит, как им кажется, серьезный аргумент: если бы они не остановили торги, то все остальные участники торгов дополнительно стали бы покупать контракты. Но во всем остальном мире никого это не смущало, мы же торгуем зеркальным контрактом: если на Чикагской бирже его продают/покупают по $6, по $5, по $4 и по $3, то почему на Московской бирже этого делать нельзя? Это огромная претензия к Московской бирже у людей, которые, в том числе, эти контракты и создавали, и вводили, писали под них регламенты еще лет 15 назад - ведь если контракт зеркальный, то он должен быть зеркальный, иначе чем вы тогда торгуете?

МК: А другой аргумент?

ИК: Другой аргумент: есть простейшая программная вещь, которая даже часто используется в последний день экспирации - запрет на открытие новых позиций по контракту. Грубо говоря, если отодвигается планка $8,84 и ставится одновременно этот запрет, то в дальнейшем. Пока цена падает до нулевых цен, могут только бывшие на тот момент покупатели закрывать свои позиции, а новых покупателей не может возникать чисто технически - просто из-за запрета на открытие новых позиций по инструментам. Таким образом, открытый интерес снижается по мере приближения к нули, чисто автоматически. Давайте "от печки": на фьючерсном рынке против каждого покупателя фьючерса есть продавец, они из воздуха не берутся. Количество покупателей и продавцов всегда равно. Соответственно, если у нас есть большое количество покупателей на $8,84, то против них есть такое же количество продавцов, которые "шортят" этот контракт для того, чтобы заработать на падении. Кто в здравом уме и не имея "хрустального шара" мог предположить, что 20-го числа цены уйдут в отрицательную зону. Тем более, что к этому не готова была Московская биржа. Поэтому те, кто "шортили", однозначно, в лучшем случае, в самых сладких снах они только предполагали закрыться по одному центу, не ниже. Соответственно, чем ближе цена приближалась к нулевой отметке, тем больше бы закрывались контракты, соответственно, возникал бы объем, ликвидность, и те, кто хотел продать - продали бы, те кто хотели купить - купили бы. Поэтому все эти аргументы, что биржа кого-то защитила, они не объективны.

МК: Какой у вас план?

ИК: Мы многое уже сделали и продолжаем делать. План у нас очень четкий: мы готовы идти до самого конца, я имею ввиду, все судебные инстанции. Первый иск подан. Мы люди адекватные, конструктивные. Мы сначала пытались договориться, найти компромисс. В самом начале, 21 апреля, когда все произошло, пока не были еще произведены все расчеты, я сразу написал в Facebook пост о том, что предлагаю Московской бирже, пока это еще возможно, пересчитать цену экспирации на 1 цент, то есть по той цене, ниже которой она не могла торговать чисто технически. Это было бы справедливо со всех точек зрения, я считаю. Тогда это было еще возможно, потому что расчеты еще не произведены были до конца, отчеты не высланы. Люди, тот кто заработал на этом, еще не "окэшили". Тех, кто заработал, было не много. Более 770 участников торгов понесли катастрофические убытки - свыше миллиарда...